Зерна отольются в пули - Страница 50

Последнее Ариус Ваграмович произнес с таким надрывом, что было сразу понятно – человек реально болеет за свое дело. И причина визита стала очевидна. Вот только чем я помочь могу? Клепать в НИИ подошвы, и толкать их «за налик» какой-нибудь артели? Руководство не поймет подобного авангардизма. Организовать в «Интеле» дополнительный обувной цех? Утопия, даже обсуждать такую чепуху не стоит. И вообще, заработать что-то на подобном проекте в СССР нереально, ну, если не уходить в подполье, разумеется.

— Если вам интересно, готов объяснить технологию, она простая, можно дома все сделать, даже резину в форме запечь, — я попробовал нащупать хоть какую-то почву. — Или моделей нарисовать десяток-другой.

— Да нет же, — протестующе замахал руками Галустян. — Я считаю, такая обувь людям очень нужна! У нас с Анной денег хватает, но как посмотрю, в чем девушки ходят у вас зимой, они же мучаются! И некрасиво совсем, то ли дело на Севере! — тут гость чуть замешкался, но все же выдал основную мысль: — У вас, я слышал, в Москве связи хорошие. Может быть попросите кого-нибудь там, чтоб такую обувь у нас на фабрике серийно делать?

Еслиб моя челюсть отстегивалась, она бы на этой фразе уже стукнулась об пол. Ведь я даже не пытался рассмотреть ситуацию с этой стороны, только об наживе и думал! А потом накатила обида и даже зависть. Это ж надо, долбаный прогрессор и радетель за СССР, пошил жене новинку, и успокоился на этом. Еще и рад-довольнешенек – ни у кого таких сапог больше нет, смотрите, граждане страны, на дурака и эгоиста!

Пришлось подтянуть к себе блюдце с пряниками, и задумчиво сжевать парочку, запивая чаем. Ариус Ваграмович от перекуса отказался, но думать не мешал, молча «растягивал» свою чашку.

— Образцы сделаете? — наконец я закончил приводить в порядок мысли. И веско добавил: — Но такие, чтоб даже жена Генсека не устояла?

— А модели нарисуете? — ничуть не смутился гость.

…Уж не знаю, принял ли товарищ Галустян мои слова всерьез, но с полдюжины изготовленных его руками «пилотных экземпляров» далеко превосходили мой эксперимент по качеству. И кожа у него оказалась лучше, и швы красивее, даже покрой, и тот удачнее. Более того, он сделал экономический расчет, показывающий прямо-таки фантастические перспективы освоения данной продукции отдельно взятым предприятием. Мне осталось только перевести в пояснительной записке фокус на удобство и дешевизну и отправить посылку с фельдъегерем товарищу Шелепину.

Эффект не заставил себя долго ждать, не иначе, обувка пришлась ко двору. Или в ЦК кому-то экономический эффект понравился, не все же там на почве идеологии сдвинуты. Наше предложение, впрочем, не прошло, но вышло даже лучше. Вместо модернизации М-Градской обувной фабрики Ариус Ваграмович получил предложение возглавить новый цех на Московской обувной фабрике «Парижская коммуна», и в кратчайшие сроки организовать на нем выпуск ChoBoots. Но наверно это даже лучше. Жаль только, что идею с броской этикеткой на заднике кто-то зарубил начисто, как и забавное название. Не видать теперь СССР первенства в целом классе меховой обуви, ведь нельзя взять патент на «Сапоги жен. Нат. Мех. Арт. М699003.68».

4.10. Надежда и опора

Два часа назад закончился рабочий день, но Дмитрий Олегович, недавно назначенный замначальником отдела снабжения шестого главка МЭПа, задерживался на службе. Хочешь, не хочешь, но никак нельзя затягивать сборку пакета документов по срочной заграничной закупке оборудования для нового завода по производству интегральных схем. С одной стороны лестно, первое серьезное задание на новом посту, заказ под уникальное производство, ради которого большие начальники умудрились отобрать у Челябинского тракторного новый корпус. С другой – времени катастрофически не хватает, вот и приходится прямо перед новым 1966 годом работать, а не наряжать с дочкой и женой дома елку.

Дмитрий Олегович протер уставшие глаза, бросил взгляд вверх, где уже третий день надоедливо «била» пучками синего света вторая справа люминисцентная лампа. «Чертовы электрики» — протянул он себе под нос, и в очередной раз помассировал уставшую шею. Желание плюнуть, поставить росписи не глядя, боролось с ответственностью. Последнее в очередной раз победило, задачу «сэкономить 30 % валюты» никто не отменял, а сделать это наугад в деле, находящемся под контролем ЦК КПСС – чревато крупными неприятностями.

Неровные строчки машинописного текста технического обоснования сменялись бесконечными таблицами спецификаций, грубые орфографические и даже арифметические ошибки – логическими неувязками и противоречиями. Увы, как ни старался замначальника, но подчиненные так и не смогли навести на пришедшие от специалистов бумаги окончательный лоск. Работа двигалась медленно, но очередная, запланированная текущий день папка подошла к концу, осталось только проверить запчасти и расходные материалы.

«Комплект прокладок резиновых к реакторам, предназначенным для наращивания рабочего эпитаксиального слоя на подложке диаметром 50 мм», — взгляд зацепился за очередную строку. — «Надо же, положена замена раз в два месяц… Цена… Охть! Сколько валюты капиталисты хотят за паршивые резинки!» Дмитрий Олегович не удержался, и довольно потер руки: «Неушто в СССР такого добра мало?!» — пробормотал он с крестьянской сметкой, и красный карандаш в его руке наискосок, поперек листа, вывел лаконичную запись: — «Подобрать отечественный аналог».

* * *

Надменная дама, сидящая на самом удачном, переднем месте автобуса, что впереди справа, сразу за перегородкой водительского «загончика», засобиралась и, оберегая богатый лисий воротник, начала протискиваться к дверям. Редкая удача! Варвара Петровна целеустремленно оттеснила в сторону молодого парня, издали, опережая попутчиков, плюхнула на порезанный дерматин кресла сумку, и уже после этого спокойно добралась до сидения. Натужный рокот двигателя за спиной не смущал, зато его тепло чувствовалось даже сквозь спинку сидения. Впрочем, по ногам все равно немилосердно дуло из какой-то щели, но это уже мелочи, никак не мешающие вырвать на сон лишние полчаса из холодного утра очередного, шестьдесят восьмого года. Все равно на конечной разбудят.